Они просят себя оправдать и возбудить дело в отношении следователей и прокуроров
Сдача агентуры
В деле по гибели в колонии полковника ФСБ Олега Ефремова завершаются прения сторон
Вчера в Борском городском суде продолжились прения по делу о гибели в исправительной колонии № 11 полковника ФСБ Олега Ефремова. Защита попросила оправдать всех шестерых подсудимых и привлечь к уголовной ответственности следователей СКП и прокуроров.
Двое обвиняемых сотрудников колонии, которым прокуратура запросила самые длительные сроки, в своих выступлениях сосредоточились на многочисленных фальсификациях дела со стороны следствия. Главный обвиняемый, начальник отдела безопасности колонии Алексей Бобриков, начал описывать картину спланированного убийства высокопоставленного чекиста с помощью сексотов, однако дослушать его не удалось — у суда неожиданно отказал компьютер, на котором велся протокол судебного заседания.
Борский горсуд приступил вчера к завершающей части прений по громкому делу об убийстве в ИК-11 обвинявшегося в наркоторговле полковника ФСБ Олега Ефремова. Напомним, 26 июня 2009 года бывшего начальника следствия нижегородского УФСБ нашли забитым насмерть в камере ШИЗО спецколонии для бывших силовиков, где он содержался до суда.
В причинении ему смертельных увечий обвинили двоих заключенных и четверых сотрудников дежурной смены ИК-11. Последним также предъявлено обвинение в превышении должностных полномочий с применением спецсредств и насилия, повлекшего смерть по неосторожности.
На вчерашних слушаниях защита обвиняемых просила полностью оправдать их. Адвокат Евгений Погодин даже попросил суд вынести отдельное постановление о наличии признаков преступления в действиях следователей и прокуроров, поддерживающих обвинение.
Один из подсудимых, оперуполномоченный колонии Павел Кручинин, которого прокуратура попросила осудить на 18 лет лишения свободы, сосредоточился на доказательствах фальсификации следствия.
Оперативник обратил внимание на то, что резиновая палка ПР-80, которую следствие предъявляло на опознание как орудие преступления, вообще не состоит на вооружении органов Федеральной службы исполнения наказаний, а по журналу сотрудникам выдавались другие дубинки — ПР-73.
Аналогичная ситуация была с веревкой, на которой якобы подвешивали Ефремова в камере, — в разных версиях предварительного следствия она превратилась в ремень. «Следствие из меня настоящего маньяка сделало — будто я 70 ударов нанес руками, ногами, палкой, головой и всем, чем можно», — иронизировал подсудимый, напомнив также про рукописные образцы ложных заявлений в СКП о причастности к преступлению сотрудников ИК-11, распространявшиеся среди заключенных колонии.
Павел Кручинин отметил, что девять свидетелей из числа осужденных, в том числе бывший начштаба Приокского РОВД Александр Дикин и бывшие чеченские милиционеры, «по минутам» расписали его местонахождение в служебных помещениях в предполагаемое время гибели чекиста.
Напомним, ключевой свидетель обвинения, бывший осужденный Андрей Тогушев, видел из окна своей камеры, как в ШИЗО в день убийства заходили двое заключенных, в том числе дневальный Босов (осужденный боец спецназа ГРУ — Ъ).
Свидетель также слышал за стенкой своей камеры ругань, шум драки и звук льющейся воды — чекиста избивали и пытали сначала в камере, потом в душевой кабинке. Этот же свидетель Тогушев на следствии опознавал Босова и обличал его на очной ставке — дневальный проходил по делу как засекреченный свидетель под псевдонимом «Петров» и вышел на свободу условно-досрочно.
Основной обвиняемый по делу начальник отдела ИК-11 Алексей Бобриков (ему прокурор запросил 16 лет колонии — Ъ) вчера пояснил суду, что Босов являлся негласным информатором оперотдела колонии, «перекрывающим ШИЗО», и материалами дела установлено, что чекисты просили руководство ИК-11 оперативным путем выяснить у арестованного полковника ФСБ данные о его преступлениях.
«У Ефремова был конфликт с руководством ФСБ (в предсмертных письмах полковник утверждал, что руководство управления за взятку от экс-губернатора Геннадия Ходырева не дает ему расследовать дело в отношении супруги Гули Ходыревой — Ъ). Его арестовали по подозрению в «крышевании» финансовой пирамиды «Эксклюзив Инвестмент», в которой пропали огромные суммы прокурорских деятелей и видных лиц нашего города.
Когда это обвинение рассыпалось, вспомнили дело по наркотикам аж 2004 года и незаконно перевели Ефремова из СИЗО Нижнего Новгорода в колонию якобы для его личной безопасности. Интересно тогда, как и почему с ним в одной камере оказался доверенное лицо следствия Игорь Глызин (осужденный бывший следователь облпрокуратуры — Ъ), которого Ефремов в свое время и сажал?» — удивлялся подсудимый Бобриков.
Он обратил внимание суда на то, что никто — ни следователь военной прокуратуры, ни сам военный прокурор, ни прокурор по надзору за тюрьмами — ничего не предпринял по жалобам Олега Ефремова о том, что в колонии ему угрожают убийством. «Эти записки Ефремов начал писать за десять дней до своей гибели, он писал, что тот же Босов ему угрожал. Но ведь Босов как негласный агент работал явно не по собственной воле, а по чьему-либо указанию на оперативную разработку», — подчеркнул Алексей Бобриков.
По его словам, сотрудники колонии, обнаружив тело чекиста, тут же опечатали камеру, выставили пост, вызвали прокуратуру и добровольно выдали все журналы учета и другие документы — в общем, никак не пытались скрыть следы преступления и всячески содействовали следствию.
Алексей Бобриков даже лично составил список дежурной смены: «По этому списку нас всех и арестовали, кроме одного инспектора, которого я забыл записать. Денисов (заместитель руководителя следственного управления СКП области Леонид Денисов — Ъ) мне открыто говорил, что на него давит Москва, а он давит на нас».
Кроме того, подсудимый напомнил, что из-за отсутствия доказательств Борский горсуд первоначально отказывал следствию в аресте сотрудников ИК-11 и заключил их под стражу только на основании ложного заявления Андрея Тогушева (свидетель на суде признал, что оговорил незнакомых ему работников колонии под давлением следствия, и суд признал документ недопустимым доказательством — Ъ).
По словам Алексея Бобрикова, в первые дни после убийства пятеро подозреваемых сотрудников колонии прошли внешний осмотр и проверку на полиграфе, сдали на экспертизу образцы из-под ногтей и свою одежду. Но их причастность к избиению Олега Ефремова не подтвердилась, и тогда следствие решило возложить вину на оперуполномоченного Павла Кручинина.
«Откуда появился Кручинин?» — начал подсудимый рассказ про своего коллегу, но тут внезапно сломался компьютер у секретаря, ведущего протокол судебного заседания. Как объяснили присутствующим, у судейского ноутбука оказалась переполнена память. «Даже техника против вас», — пошутил один из судей, обращаясь к обвиняемому Бобрикову. Тот в ответ пообещал начать свое выступление с самого начала.
Прения в Борском суде продолжатся сегодня, после чего подсудимым перед провозглашением приговора будет предоставлено последнее слово.
Роман Кряжев «Коммерсант-Поволжье»
