«Криминальный Горький». Годы войны

Расцвет убийств, разбоев, грабежей

Великая Отечественная война ознаменовалась не только ростом патриотизма и производительности труда, но и резким взлетом преступности. Внутренний криминальный фронт ширился от года к году. В 1942 году количество преступлений выросло на четверть по сравнению с довоенным, в следующем году еще на 20%, пиком же бандитизма стал 44-й год. При этом наибольший прирост произошел за счет тяжких преступлений: убийств, разбоев и грабежей

МУЖ НА ФРОНТ – ЖЕНА В ПРИТОН

Вообще в годы войны процветали самые разные виды криминального бизнеса. К примеру, широкое распространение получили притоны или бардаки, как их тогда называли. В справке Горьковского управления НКВД за 3 декабря 1943 г. говорилось: «Сильно развита в городе сеть воровских притонов и так называемых притонов разврата, в которых уголовный элемент и дезертиры находят себе приют как для временного нелегального проживания, так и для сбыта краденых вещей. Общественность города, зная о таких местах, слабо помогает в их выявлении».

Но что самое интересное, большинство подобных «мест культуры и отдыха» было выявлено по месту жительства женщин, мужья которых воевали за родину. Вместо того чтобы идти на горьковские заводы, ковать оружие для фронта, эти дамы предпочитали проводить время «в малине» — водить знакомства с ворами и жуликами и использовать свободные квадратные метры для организации платного досуга. Причем одни и те же заведения после их закрытия вскоре возобновляли свою деятельность.

Характерную запись на эту тему сделал в своем дневнике профессор Николай Добротвор 26 сентября 1941 г.: «В столовой слышал возмутительный разговор двух военных (командиров) относительно того, что существуют нелегальные притоны. Девочки 16 – 17 лет. Плата за ночь с закуской – 100 руб. Эти командиры собираются сегодня ночью идти в один из таких домов». Таким образом, в притонах посетителям предоставлялся непритязательный, но широкий, по военным меркам, комплекс услуг: девочки, еда, выпивка, ночлег.

Типичное заведение подобного класса было накрыто милицией в одном из больших частных домов в Свердловском районе г. Дзержинска 23 ноября 1941 г. В «бардаке» жили и «трудились» восемь девиц легкого поведения, возраста от 16 до 34 лет, а также две поварихи и некий дезертир Хохлов, выполнявший роль своего рода «портье» и по совместительству «вышибалы». В его обязанности входило встречать клиентов у калитки и провожать в дом, а потом выпровожать пьяных и буйных обратно на улицу. Двухэтажный дом имел множество пристроек и всяческих помещений, в которых находились комнаты для интимных утех, столовая, помещение для сна и небольшой цех для самогоноварения. Владельцы притона даже разработали два вида тарификации! Клиент мог оплатить любые услуги по отдельности, а мог взять комплект «все включено», по которому получал все услуги, в т.ч. ночлег на ночь.

УКАЗ СЕМЬ-ВОСЕМЬ ШЬЕШЬ, НАЧАЛЬНИК…

Не отставали от сутенеров и притоносодержателей представители и других «профессий». К примеру, в Горьковской области (без областного центра) с 1 июля 1941 г. по ноябрь 1943 г. было только официально зарегистрировано около 55 тысяч преступлений, в т.ч. 230 бандитских и вооруженных ограблений, 260 грабежей, 150 умышленных убийств, 229 случаев нанесения тяжких телесных повреждений и 412 хулиганств в дерзкой форме.

Обращает на себя внимание статистика воровства. За указанный период было зарегистрировано около 12 000 краж и 761 случай скотокрадства. Воровали даже книги из библиотек. По статье «мошенничество» было заведено 906 уголовных дел! Согласно официальной статистике органов милиции, по всем этим делам было арестовано 31 485 чел., а процент раскрываемости составил от 90,1. Последняя цифра, конечно же, вызывает большие сомнения и попахивает приписками.

Кроме того, было зафиксировано 10 540 краж с государственных объектов. В отличие от обычной кражи, за которую можно было отделаться и условным сроком, хищение социалистической собственности (фактически госсобственности) по указу от 7 августа 1932 г. каралось лишением свободы на срок до 10 лет. Речь идет о том самом знаменитом указе «семь — восемь», который «шил» вору в законе Ручечнику Глеб Жеглов в культовом фильме «Место встречи изменить нельзя». Основной контингент жулья, арестованного по нему, составляли конечно же доблестные служащие торгово-снабженческих организаций: магазинов, складов, баз и столовых. Преступников, подпадающих под указ «семь – восемь», в духе времени так и называли «хищниками соцсобственности». В частности, в спецсообщении УНКВД Горьковской области об одном из фактов задержания сообщается: «7 августа 1943 г., умело проведя операцию и проявив личную инициативу, участковый уполномоченный 6-го отделения милиции тов. Хализов, член ВКП (б), задержал двух человек, крупных хищников соцсобственности».

По указанным делам у преступников было изъято около 3,5 млн. советских денег, 77 тонн хлеба, 234 кг сахара, промтоваров на сумму почти 2 млн. рублей и др. Поражают и милицейские трофеи. Только с 1 июня по октябрь 1943 г. у преступников было конфисковано семь пулеметов, 77 винтовок, 350 пистолетов и автоматов, 60 гранат, 142 единицы холодного оружия и большое количество боеприпасов.

ПРЕДШЕСТВЕННИКИ МАЙОРА ЕВСЮКОВА

Некоторые стражи порядка, как и в нынешние времена, вместо борьбы с преступностью, сами пополняли криминальную статистику. Дело в том, что нехватка кадров заставляла брать на работу в органы малообразованных и малокультурных людей, не проверяя, чем те занимались в прошлом.

На удивление частыми были всякого рода нарушения устава со стороны милиционеров на рынках и в их окрестностях. Вероятно, это связано с тем, что при обходе оных «правоохранители» нередко обнаруживали различные нарушения правил торговли, а находчивые торгаши, дабы задобрить их, поили вином и чем покрепче. Типичный случай произошел 22 августа 1943 г. В спецсообщении УНКВД говорилось: «Участковый уполномоченный 8-го отделения милиции Шабуров после работы на рынке Ждановского (Советского) района, не явился в отделение милиции с докладом, а напился пьяным, и, будучи в сильном опьянении, утерял форменное демисезонное пальто, в кармане которого находился револьвер «Наган» с патронами, который не разыскан до настоящего времени». Военный трибунал г. Горького приговорил Шабурова к восьми годам лишения свободы.

Инспектор паспортного стола Кулебакского городского отделения милиции Исаев к компании со своим знакомым распивал спиртные напитки и, в результате, напившись до зеленых чертиков, тоже утерял свой «Наган». Но Исаеву повезло, его револьвер в результате розыска был найден. За пьянку и халатное отношение к сбережению оружия Исаев был лишь подвергнут аресту сроком на семь суток.

В последнее время нередки случаи ДТП с участием милиционеров, бывали они, оказывается, и в годы войны. Так, в один из жарких июльских дней 1943 г. старший госавтоинспектор Горьковского ОРУД Середин регулировал движение на проспекте Ленина. Однако вскоре монотонная служба видимо показалась ему скучной, захотелось развлечься. Тогда Середин самовольно взял припаркованный неподалеку мотоцикл с коляской, принадлежащий заводу «Серп и Молот», и решил прокатиться на нем. Однако опыта вождения подобного транспортного средства у гаишника не было, посему вскоре он выехал на тротуар, мотоцикл перевернулся и сшиб насмерть мальчика. Милицейское «мотосафари» закончилось трибуналом и восемью годами лишения свободы.

Случались и совершенно вопиющие случаи. 12 августа 1944 г. боец 372-го батальона войск НКВД Клубов, находясь в нетрезвом состоянии, видимо, захотел приключений и направился в поиске оных на один из рынков г. Дзержинска. Там Клубову приглянулась случайная прохожая, и он начал прямо посреди базара приставать к ней, в итоге разорвав ей платье. Возмущенные происходящим прохожие вступились за женщину и избили Клубова. Далее, как указано в документе: «Милиционер Нефедов вмешался в происходящее и хотел прекратить драку. Клубов его ударил, сорвал погоны, два раза плюнул в лицо и публично оскорбил нецензурными словами».

Словом, в очередной раз приходится удивляться, как нелегко жилось честным гражданам в годы суровых испытаний.

Виктор Мальцев «Ленинская смена»