Заключенным, дерзнувшим жаловаться на свое начальство, грозит расправа?
Мы уже рассказывали о процессе по делу заместителя начальника по безопасности и оперативной работе исправительной колонии строгого режима № 7 Евгения Давыдова. Гуфсиновский чин обвиняется по далеко не кровожадной статье – халатность. Это не избиение заключенных и даже не банальная взятка.
Но, читая материалы обвинительного заключения, поневоле приходишь к выводу, что все-таки лучше за решетку не попадать. В распоряжении редакции оказались документы, наглядно характеризующие бытие современных узников. И вот суд вынес свой вердикт – дело прекратить в связи с истечением срока давности.
Всю смену проверял температуру воздуха
Наши корреспонденты несколько раз приходили на судебные заседания. Увиденное наглядно характеризует нашу исправительную систему. Напомним вкратце суть вопроса: на «семерке» выявили нарушения содержания в ШИЗО (штрафном изоляторе) – вместо положенной спецодежды и спального места с постельными принадлежностями заключенные спали голыми на бетонном полу.
Кто-то так прожил несколько дней, а кто-то — более месяца. Последствия такого ночлега для не обремененного витаминами зэковского организма более чем понятны – туберкулез. Но самое интересное, что данное нарушение работники колонии не видели. Следили за этим сами зэки – дневальные. И за это пришлось отвечать начальнику по безопасности Давыдову, который этого «не заметил».
Обнаружилась рукописная тетрадь, в которую дневальные-зэки записывали «посетителей» ШИЗО. Согласно ей, с 2008 по 2010 год там побывало более 60 заключенных. По «официальной» информации число посетителей гораздо меньше, а в 2008 году там вообще никого не было. В распоряжение нашей редакции попала ксерокопия этого документа — только за октябрь 2008 года чистился 18 человек.
Если суммировать затраты на судебный процесс, то, наверное, набежит серьезная сумма. Выездные заседания Варнавинского районного суда проходили в Нижегородском областном суде. То есть это неоднократный проезд судьи и секретаря из райцентра в Нижний. Плюс этапирование потерпевших из колоний в нижегородское СИЗО.
Примечательно, что допрашиваемые в качестве свидетелей сотрудники колонии на конкретные вопросы судьи ответить просто не могли – не помнили. Вместо этого они говорили заученными фразами служебных инструкций. Из показаний одного из них получалось, что все свое многочасовое дежурство контролер зоны «проверял» температуру воздуха в нескольких камерах! И таких ляпов набралось более чем достаточно.
Еще более интересны показания помощника сухобезводненского прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Анатолия Овсова. Ведь на процессе заключенные говорили, что во время проверок в ШИЗО их попросту «прятали». По словам прокурорского работника, «все было в рамках закона», а «перед проверками я всегда звонил начальнику колонии», «оснований для внезапных проверок не было», «оперативной информации о незаконном содержании в ШИЗО не было» и «при моем осмотре ШИЗО осужденных не было».
Прямо как у Булгакова: куда ни глянь — ничего у вас нет. В то же время один из потерпевших констатирует следующее: «Когда я сидел, в камерах в стенах были дыры, а на стенах лед. Овсов меня спрашивал, чего я сижу в полотенца обмотанный… прокуратура, когда приезжают на колонию, только карманы набивают и на все закрывают глаза!»
И врач – свидетель, который ранее работал на «семерке» — уже забыл своих пациентов, приходивших к нему после пребывания в ШИЗО.
Наши коллеги с телевидения тоже сделали репортаж из зала суда. Потерпевший Вячеслав Букало рассказал в эфире, как ему пригрозили за то, что он посмел «бодаться» с ГУФСИНом, позже его направят в колонию №14, и живым он оттуда может не вернуться. Если он жив, хочется пожелать удачи этому смелому человеку.
Кстати
Неоднократно приходилось слышать от работников колоний, что сейчас в зонах работы нет, зэки предоставлены сами себе – пьют, колются, чифирят, дерзят и не хотят перевоспитываться. При этом забывают старую зэковскую поговорку: тюрьма учит, а не перевоспитывает. Думается, что проявлять инициативу если не в воспитательной, то хотя бы в «содержательной» работе должны работники колоний, а не зэки. И о занятости узников, дабы они не предавались всяческим порокам, должна думать именно администрация. На практике получается наоборот.
«Дело о луке»
Самым наглядным показателем жизни заключенных «семерки» стала стопка ксерокопий объяснительных ее обитателей. Неведомыми гуфсиновскими ветрами ее занесло в нашу редакцию. Не будем обнародовать имена авторов этих документов – некоторым из них придется досиживать свои сроки. Приведем выдержки из них, сохраняя орфографию оригинала:
«Я …. сам порезал себе шею. Претензий к администрации ИК-7 не имею».
«По прибытию в ИК-7 при обыске у меня были изъяты очки. Прошу Вас вернуть мне очки, т.к. я без них не могу ни читать, ни писать».
«Меня посадили в изолятор вот при каких обстоятельствах. Сегодня утром, после того как я пришел на работу в 8 часов, я сразу сходил в ближайший огород что находится за штабом роты и выдернул с грядки четыре луковицы. Около 9 часов утра ко мне на работу пришли сотрудники администрации. Сотрудники произвели на моем рабочем месте обыск, при этом спросили, где я взял лук. Я им сказал, что выдернул в огороде. Вечером придя с работы на КПП, меня досмотрели и обнаружили на руках синяки, которые образовались от открывания ворот на рабочем месте. После всего этого меня посадили в изолятор».
«Ко мне подошел… который является пред. СКО отряда и ударил меня ключами от замка СКО по голове. После чего ударил в грудь еще 5 раз, за то, я хотел вырвать у него ключи. Когда меня …. бил ключами по голове, я пытался увернуться и ударился глазом о кровать. От этого у меня появился синяк под правым глазом».
«Я находясь в камере, с 5 по 6 августа ночью уснул прямо стоя на ногах и упал, ударившись ребром. После чего болит, но претензий к администрации и к осужденным работникам ШИЗО не имею».
«Я… хотел спрыгнуть с крыши церкви, так как в отряде, в котором я нахожусь, стали меня притеснять. А именно председатель СКО и председатель сДиП потому что я перестал им покупать в ларьке сигареты и продукты питания».
«Я …. Зав. столовой. Сегодня в столовой жил зоны готовили суп борщ с мясом. Привозили капусту и свеклу, но свеклу отправили обратно, т.к. она была испорченной. …. Объяснил мне промывать капусту и закидывать в котел. Сегодня было завезено еще 3 бочки капусты, но т.к. она была испорчена, вернули обратно. Сегодня я ходил в промзону, смотрел обед, не один осужденный не жаловался. Всех спрашивал, но никто не сказал, что суп плохой. Говорили, что есть можно. А ос….. и ос….. говорили, что бы никто не ел суп и говорили, что суп плохой и кислый»».
Примечательно, что зэки писали жалобы на подобный быт в самые разные инстанции. Но ответ им пришел только от лидера ЛДПР Владимира Жириновского.
Константин Гусев «МК в Н.Новгороде»
