— Они выкрутили мне руки и заставили нагнуться. Пришлось лечь грудью на стол. Потом сняли штаны…
Один из милиционеров вытащил сотовый телефон и стал фотографировать. Потом кто-то ввел мне в зад толстую деревянную палку и стал ее поворачивать. Мне было больно, но я не кричал и не сопротивлялся. После этого я решил признаться в преступлении, которого не совершал. Они сказали, что если я потом откажусь от своих слов, то эти фотографии увидит весь поселок.
Так подозреваемый в краже зерна механизатор Виталий Баранов объяснил следователю, почему дал признательные показания.
История, о которой пойдет речь, началась 29 августа 2007 года.
В Городецком районе Нижегородской области 48-летний комбайнер опытно-производственного хозяйства «Заречное» Александр Баранов договорился с 49-летним водителем самосвала Николаем Чаговским продать собранную им и неучтенную яровую пшеницу, а деньги поделить.
С поля возле деревни Карнаухово Баранов собрал 740 кг зерна, засыпал в грузовик Чаговского, а тот повез его в деревню Санниково. Возле дома одного из местных жителей он ссыпал зерно на землю, получив за него от хозяина 2 тысячи рублей.
Кражу удалось раскрыть в тот же вечер. Случайно проезжавший мимо милиционер заметил грузовик, потом увидел и зерно. Предположив, что пшеница краденая, он позвонил агроному хозяйства. Тот приехал, и догадка подтвердилась.
Похищенное в тот же день было изъято, а через два дня возбуждено уголовное дело.
Выяснить личности воров оказалось проще простого: кто в тот день работал в поле, было известно всем.
Вечером в милиции Чаговский рассказал об обстоятельствах преступления, и что совершил его вместе с Александром Барановым. Однако вызванный на допрос подельник, заявил, что зерно украл… его брат Виталий.
Сначала Виталий отрицал свою вину, но уже через несколько дней признался. Изменил свои показания и Чаговский, сообщив, что воровал зерно вместе с Виталием, а не с Александром.
Казалось бы, рядовое дело. Ан, нет.
Показания по принуждению
Неожиданно Виталий еще раз меняет свои показания и обращается в прокуратуру. Он утверждает, что оговорил себя под давлением милиционеров, которые… изнасиловали его палкой.
— Меня заставили залезть под стол, — жаловался подозреваемый в краже Виталий Баранов следователю Городецкого следственного отдела при прокуратуре и оперативнику ОСБ Нижегородского ГУВД. — Заставляли признаться в том, чего я не совершал. После того как меня изнасиловали палкой, я и признался. Потом сходил в больницу, врач подтвердил этот факт.
Так, в отношении 29-летнего оперуполномоченного Городецкого УВД Юрия Поднозова и участковых 25-летнего Евгения Таланова и 34-летнего Сергея Соколова было возбуждено уголовное дело по статье 286 УК РФ «Превышение должностных полномочий» и ст. 132 УК РФ «Насильственные действия сексуального характера».
По словам обвиняемых милиционеров и их адвокатов, в ходе следствия вскрылась масса процессуальных нарушений.
Однако не стоит на них останавливаться, потому что, исходя из сложившейся практики, ни прокуратура, ни суд на подобные «косяки» следователей в девяносто девяти случаев из ста попросту не обращают внимания. Если придираться (требовать исполнения каждой буквы закона. — Авт.), то большую часть уголовных дел придется прекращать.
Да и подумаешь, что обыск, например, был произведен без понятых. Это же не доказывает, что подозреваемый не совершал преступления.
Борьба доказательств
Основными аргументами следствия в виновности милиционеров стали слова Виталия Баранова и справка, выданная хирургом местной больницы, в которой стоял диагноз: состояние после насильственного проникновения в область ануса.
Впрочем, хирург позже признался, что диагноз был поставлен со слов Баранова, а осмотр он не проводил, потому что тот жаловался на сильную боль.
— Да нет такого диагноза, — удивлялся судмедэксперт, который также осматривал Баранова. — Никаких травм и трещин, указывающих на изнасилование, я у него не обнаружил.
Милиционеры утверждали, что невиновны. Говорили, что в кабинет, где происходил допрос, неоднократно заходили сотрудники управления, включая и руководство УВД. Уж они бы беспредел увидели и прекратили его.
Все они, включая адвоката Баранова, присутствовавшего на допросе, утверждали, что тот давал показания добровольно.
— Зачем нам надо было выбивать из него признание, если у нас были показания сына Баранова, изобличающие отца, и показания Чаговского, — удивляются милиционеры. — Кстати, для проведения очной ставки с Чаговским Баранов и был вызван в милицию.
В общем, как ни пытались милиционеры доказать несостоятельность обвинения, суд принял сторону потерпевшего и за превышение должностных полномочий приговорил их на сроки от 4,5 до 4 лет лишения свободы. И в счет компенсации морального вреда взыскал с них в пользу потерпевшего 100 тысяч рублей.
Уголовное преследование по 132-й статье прекратили. Согласно выводам судьи — «при анальных манипуляциях с палкой никто из милиционеров сексуального удовлетворения не получил».
— Мы не верим в виновность своих коллег, да и доказательства их вины отсутствуют, — рассказал корреспонденту «Проспекта» один из руководителей Городецкого УВД. — Следствие и прокуратура, таким образом, лишь хотели улучшить свои показатели в работе. Им нужна была только палка для отчетности.
Вернемся к нашим Барановым
После вынесения приговора милиционерам дело о краже зерна доковыляло-таки до суда. Причем уже в ином виде.
Виталий Баранов заявил, что на самом деле зерна не крал. Сделал это Александр, но попросил брата взять вину на себя. Вот поэтому ему и пришлось признаться в краже.
— Да, — подтвердил слова Виталия Николай Чаговский. — Летом 2008 года я встретился с братьями Барановыми, и Виталий сказал, что больше не намерен вводить следствие в заблуждение. Тогда Александр и решил признаться в краже.
Зерно хозяйству «Заречное» было возвращено в полном объеме, гражданский иск к подсудимым заявлен не был, и дело закончилось примирением сторон. Ну а милиционеры отправились отбывать наказание…
Компетентно
Уполномоченный по правам человека в Нижегородской области Василий ОЛЬНЕВ:
— На основании изученных документов следствия и суда у меня возникли серьезные сомнения в обоснованности приговора. Например, путаница потерпевшего в показаниях. Он утверждает, что хорошо разглядел палку, которой подвергся насилию, но потом начинает путаться: то это полутораметровая (!) или метровая ножка от стола или стула, то это ручка от швабры. А затем рисует подобие бейсбольной биты. Следствие так и не определило и не нашло орудие преступления…
Далее, вопрос по справке. Не бывает такого диагноза, и этот документ, по мнению Минздрава области, не является медицинским, следовательно, не может являться и доказательством вины подсудимых, но суд и следствие посчитали иначе.
Почему к судебному медику потерпевший обратился лишь спустя 11 дней после преступления?
Четыре раза прокуратура Городецкого района возвращала на дополнительное расследование дело о краже зерна, в том числе и по обстоятельствам, не имеющим отношения к делу. Например: выдавалось ли зерно работникам совхоза? Сколько каждый из комбайнеров в тот день намолотил зерна?
И только тогда, когда милиционеры были осуждены, а одним из обвиняемых в краже был указан брат Виталия — Александр, дело ушло в суд.
В целом считаю, что следствию и гособвинению надо было привести более достоверные аргументы виновности милиционеров для признания их преступниками, потому что те доказательства, которые имеются в деле, не выдерживают критики.
В Городецком межрайонном следственном отделе Следственного управления Следственного комитета (СУСК) при прокуратуре РФ по Нижегородской области от комментариев отказались.
Михаил СЛАВИН «Проспект» 2009 год
Удивляться нечему в тюрьмах и колониях много сидит невинных.