В нынешние времена всякого рода извращенцами и педофилами никого не удивить. А такой вид преступлений, как переписка взрослого дяди с несовершеннолетней девочкой в интернете, с сопутствующими «пошлостями» (просьбы прислать интимные фото и отправка своих), вообще стал обыденностью.
«Во всем виноваты соцсети!» – говорят некоторые. Иные же уверены, что все это последствия тлетворного влияния Запада. Вот, например, типичное мнение по этому поводу в сервисе «Ответы Mail.ru: поиск ответов на любые вопросы»: «Сейчас столько извращенцев стало, что в 80-х столько не было.
Мне кажется, что это после перестройки, тогда пошли всякие голубые, лесбиянки, би и т.д. Раньше у нас была Святая Русь и люди верили в Бога, а сейчас у людей в мозгах одни извращения на уме». Есть также мнения, что извращенцев «воспитали матери-разведенки в 90-е годы», а то и вовсе «породил» сам интернет. Дескать, слишком много знать стали, а раньше не знали и жили себе спокойно, не извращались…
Объекты грязных поползновений
В начале ХХ века в России вошли в моду многочисленные детские журналы самой разной тематики. В них были отделы «почтового ящика», которые предоставляли возможность юным читателям и читательницам переписываться между собой как на страницах журнала, так и непосредственно по почте. Но вскоре оказалось, что под видом детишек в этот прообраз нынешних соцсетей проникли нехорошие дяди!
«В наш нездоровый век всяких маний и извращений и эти невинныя детския письма сделались объектом грязных поползновений со стороны темных субъектов, спекулирующих на детской доверчивости и любознательности, – рассказывала статья «Развратители» в газете «Нижегородский листок». – Кому-то понадобилось замешать свои подлые инстинкты в чистыя детския отношения». Так, 12-летняя нижегородка, чье письмо о желании переписываться опубликовали в журнале, получила из Москвы своеобразное послание.
Автор рекомендовал себя «молодым, красивым и очень любящим детей». Человек сразу намекнул, что дороже всего для него «истина», а потому он считает своим долгом открывать детям некоторые тайны, «ревниво оберегаемые от них взрослыми». Дядя всячески советовал девочке ни в коем случае не показывать письмо взрослым, при этом заботливо приложил для ответа две семикопеечные почтовые марки. В качестве обратного адреса значилось: Москва, почтамт, до востребования.
Слово «тайна» поначалу подействовало на школьницу интригующе. Она, как и велел «молодец», тщательно спрятала письмо, а позже написала ответ, в котором пообещала все делать так, как скажет таинственный незнакомец. Ну а потом пришло второе письмо, в котором находились несколько фотографий половых органов и «преисполненное мерзкаго цинизма разъяснение некоторых явлений человеческого существования». Девочка была до глубины души шокирована увиденным и прочитанным, долго плакала, а затем призналась во всем отцу.
Тот написал жалобу в полицию, настоял на расследовании и установлении личности развратителя. И хотя как таковой статьи за интимные письма в тогдашнем уголовном кодексе не было, сыщики все же решили разыскать адресата, так сказать, для профилактики. Девочка написала под диктовку ответ «любителю детей», отправила его по почте, после чего на московском почтамте посадили переодетого в штатское сотрудника полиции. Через 10 дней туда явился мужик весьма почтенного возраста, который запросил письма на свое имя. И получил их целую стопку! После этого и был задержан «для выяснения».
Извращенцем оказался 54-летний купец 1-й гильдии Г. Герасимов. Как оказалось, дядя переписывался со многими маленькими девочками из разных городов и со всеми обсуждал особенности «взрослой жизни», подкрепленные вырезками из порнографических картинок. При этом сам Герасимов считался образцовым семьянином, имел пятерых детей и троих внуков. Отдавать под суд купца-извращенца не стали, зато его поведение обсудили на собрании гильдии, из которой он был с позором изгнан.
Вообще же моральный облик купечества порой оставлял желать лучшего. Вот типичное сообщение из криминальной хроники того времени: «14 августа крестьянин А. К. заявил полиции, что в ночь на 14 августа московский 1-й гильдии купец Л. Д. заманил его дочь Е., 20 лет, закусить в ресторан Пеклера в Канавине, подпоил до безпамятства и изнасиловал, лишив невинности. Заявление своего отца Е. К. подтверждает. Д., не отрицая своих сношений с Е. К., заявил, что считает ее проституткой, так как она без стеснения ездила с ним в ресторан «Германия», затем в номера Пеклера, где пила с ним, и затем уже он имел с нею, пьяною, сношения. Д. Задержан».
Будни нижегородских портерных
Самым злачным местом в Нагорной части Нижнего Новгорода тогда были верхняя часть Большой Покровской улицы и угол Полевой и Большой Ямской. Полевая – это нынешняя улица Горького, а Большая Ямская – продолжение Ильинки, которая заканчивалась на перекрестке с Малой Покровской. Иными словами, речь идет о месте, которое в советские годы называлось «площадью Пяти углов» (конечная автобуса номер 30).
Там в одном квартале располагались два дешевых трактира, три тайных притона и сразу четыре по́ртерных. Нынешним любителям спиртного последнее название вряд ли знакомо, а вот в начале ХХ века подобные заведения пользовались большой популярностью. Название происходило от крепкого темного пива, изготовленного с использованием коричневого солода. Поскольку в Европе этот напиток пользовался спросом у уличных и речных носильщиков (по-английски – porter), пиво стали называть так же, а заведения, торговавшие им в России, именовали по́ртерными.
Описанный район являлся окраиной города, куда за дешевыми развлечениями устремлялись не лучшие представители общества. Круглые сутки там происходили скандалы, грабежи, драки, а порой и массовые побоища. Какое-то время на углу Большой Ямской и Полевой даже существовал постоянный полицейский пост, но в 1913 году его почему-то убрали, в связи с чем граждане стали регулярно жаловаться на творящиеся там безобразия.
«Сконцентрирование на таком малом пространстве стольких заведений с продажей питий и притонов с женщинами, в местности, удаленной от центра, для предупреждения и пресечения могущих возникнуть безпорядков и ввиду жалоб жителей вызывает необходимость постоянного полицейского надзора. Поэтому городская управа обратилась вчера к полицмейстеру с просьбой поставить в первом из указанных выше мест (в конце Покровки. – Прим. авт.) конный и во втором пеший полицейские посты», – читаем в «Нижегородском листке».
Кстати, какие-то традиции тех мест дожили до советских времен. В частности, название «площадь Пяти углов», по некоторым данным, появилось в честь пяти дешевых распивочных, находившихся по ее углам.
Развод купцов по-нижегородски
В ярмарочный сезон главными мишенями для преступлений становились купцы и прочие богатеи, приезжавшие сюда за покупками и в поиске развлечений. Опытные жулики быстро вычисляли таковых по модной и дорогой одежде, а также по медлительной походке и взгляду, рыщущему по сторонам. Сразу видно: человек не местный и при деньгах!
Типичный «развод» по-нижегородски выглядел следующим образом. Шел по Мининской улице некий купец Н. З. Пейсахов. В какой-то момент к нему подрулил приятного вида молодой человек, предложивший недорого купить каракуль. Все приезжие покупатели были наслышаны, что самые выгодные сделки совершаются не в лавках и магазинах (там торговцы драли втридорога), а в подворотнях, без наценок и, что называется, напрямую. Посему Пейсахов с радостью согласился и последовал с новым знакомым «на склад».
Вскоре шедший чуть впереди прохожий неожиданно нагнулся и поднял с тротуара сверток из газетной бумаги, после чего демонстративно развернул его, обнаружил внутри пачку денег и, никого не стесняясь, сунул себе в карман. Пейсахов не придал этому большого значения, лишь позавидовав в душе (везет же людям!). А через минуту к купцу и его спутнику подбежал еще один неизвестный, который заявил, что только что потерял сверток со 100 рублями и уверен, что именно они его нашли и нагло присвоили.
Тут бы Пейсахову заподозрить неладное и позвать на помощь полицию, но жадность и боязнь, что выгодная сделка с каракулем сорвется, взяли верх. Вместо этого он достал из кармана свой сверток с 380 рублями и предъявил его «обокраденному». Смотри, мол, сумма совсем не та, что у тебя была. Неизвестный посмотрел на деньги, кивнул, после чего вежливо вернул Пейсахову его сверток. А буквально спустя несколько секунд купец оказался в полном одиночестве: и его спутник, и растеряша как будто сквозь землю провалились. Тогда купец снова достал сверток и с изумлением обнаружил, что тот совершенно пуст!
Разгневанный гражданин пошел в полицейскую часть, где ему показали целую кипу протоколов с описанием аналогичных преступлений. Как оказалось, таким же способом только за одну неделю было обокрадено 14 иногородних купцов. Приметы жуликов отличались (на ярмарке работало сразу несколько групп), но схема везде была одна и та же: три молодых человека, один предлагает товар, другой «находит» пачку денег, третий ворует.
Психологически сценка была продумана очень точно. Для богатых купцов обвинение в том, что подбирают деньги с земли, само по себе было унизительным (да ты знаешь, сколько у меня этих казначейских билетов?!), и они без стеснения доставали из карманов толстые свертки с купюрами.
Лихие извозчики и самоубийство динамитом
Вождение транспорта в нетрезвом состоянии столетие назад было таким же распространенным делом, как и сейчас. Правда, если в наше время в таком виде в основном попадаются водители личных автомобилей, то 110 лет назад под градусом носились преимущественно легковые извозчики, то есть общественный транспорт. Перед вами характерные примеры из газетной хроники.
«Легковой извозчик № 232, проезжая в 8 ч. вечера по Рождественской улице, разогнал лошадь и налетел на газетный киоск, сдвинув последний с места. Благодаря позднему времени в киоске никого не было и случай обошелся без несчастья. Задержанный извозчик оказался сильно пьян… Легковой извозчик № 1008, проезжая в пьяном виде по Благовещенской площади против ресторана Тихомирова, сшиб с ног проходившего крестьянина П. Я. Орехова, причинив ему легкие ушибы.
Извозчик был задержан… Легковой извозчик № 467, посадив пассажиров возле доходного дома Горинова на Большой Печерской, пообещал отвезти их на Большую Покровскую «с ветерком». После чего неистово разогнал лошадь, не сумел войти в поворот и влетел в забор Архиерейского сада. Оба пассажира существенно травмированы».
Добавим, что в доме Горинова сейчас находится редакция «Ленинской смены». Архиерейский сад – это детский парк им. Свердлова.
А вот самоубийства нижегородцев той поры сильно отличались от теперешних. Если сейчас граждане предпочитают прыгать с мостов и из окон, то наши предки были более изобретательны. Так, кочегар Гнидин, работавший на баркасе «515», постоянно жаловался товарищам, что устал от тяжелой и беспросветной жизни.
В один из вечеров, когда судно стояло на якоре недалеко от берега Волги, напротив Казанского съезда, он привязал к себе чугунную муфту весом полтора пуда (25 кг) и спрыгнул в воду. В вещах погибшего полицейские нашли записку, в которой Гнидин просил считать его сумасшедшим, а тело не искать и не хоронить. К слову, специальной водолазной службы в те времена не было, посему доставать труп со дна реки, в общем-то, было некому. Возможно, останки Гнидина, как и других утопленников, по сей день так и покоятся где-то на дне…
Еще более оригинально покончил с собой мещанин Козловский, которому отказала любимая дама. Он раздобыл где-то серной кислоты и выпил ее, после чего умер в жутчайших мучениях.
Но, пожалуй, наиболее экзотический способ суицида выбрал громила Ф. Знаменский из Канавина. Отметим, что громилами тогда называли хулиганов, драчунов, а также мужиков крупного телосложения и очень большого роста. Как-то вечером Знаменский подошел к группе крестьян и попросил закурить. Затем, отойдя в сторону, он, к изумлению очевидцев, вложил себе в рот динамитный патрон и поджег бикфордов шнур папироской.
Какое-то время громила стоял с динамитом во рту, словно с сигарой, в то время как крестьяне с криками разбегались и бросались на землю. «Взрывом Знаменский разорван на мелкие кусочки, – сообщала криминальная хроника. – В клочьях одежды самоубийцы нашли письмо к его товарищам, в котором он просит помянуть его «добрым словом».
Дмитрий ДЕГТЕВ «Ленинская смена»
