О чем писала нижегородская пресса в январе 1960 года
В 1962 году на экраны вышла драма режиссера Льва Кулиджанова «Когда деревья были большими». Согласно сюжету, главный герой Кузьма Иорданов (Юрий Никулин) – бывший фронтовик, а ныне безработный – живет в Москве, занимаясь случайными заработками.
Его вызывают в милицию, где майор стыдит его: мол, рабочий человек, ветеран, имеющий награды, ведет аморальный образ жизни, пьянствует, не трудится и дважды «привлекался» на 10 и 15 суток. Милиционер предлагает устроить Иорданова слесарем на завод, но тот отказывается («Мне бы агентом по снабжению…»), после чего майор заявляет, что Иорданова вскоре выселят из Москвы.
Опрокинув кружечку пивка в пивной, он в очередной раз отправляется на поиски «легкого заработка». Сначала Иорданов заходит в мебельный магазин, радуется за покупателя, только что приобретшего новый шкаф, и предлагает услуги доставки.
Но тут появляется продавец и советует «не обращаться к случайным людям»: дескать, у нас есть сервис, все доставим и установим. Тогда Иорданов-Никулин вызывается помочь пожилой женщине донести до дома стиральную машину, тащит ее по лестнице и в момент обсуждения тарифов («Без лифта дороже…») роняет агрегат в лестничный пролет, а затем, оступившись, сам падает с лестницы и попадает в больницу…
ГОРЬКОВСКИЕ ТЕЛЕЖЕЧНИКИ
Хотя фильм имел глубокий социальный сюжет, многим зрителям он больше всего запомнился именно сценой с падением «стиралки» и последующим изумленным лицом клиентки-бабули Анастасии Борисовны (актриса Екатерина Мазурова). На нем одновременно читались и скорбь по потерянным деньгам (стоили эти машины недешево), и вопрос, что за недотепа ты эдакий…
Как и многие эпизоды из фильмов, этот тоже был основан на реальных событиях. Похожая история случилась в январе 1960 года в Горьком. Молодая пара приобрела новый шифоньер в магазине №10 на улице Дзержинского (ныне Алексеевская). Деньги уплачены, чек отдан продавцу. И тут у супругов возник резонный вопрос: а как, собственно, доставить тяжеленный шкаф домой?
Муж обратился было с этим вопросом к директору магазина Котину. На что тот резко отмахнулся: «Не доставляем. Нам дают в день только две машины, и мы едва управляемся подвозить на них товары со склада». С трудом вытащив шифоньер на улицу, покупатели оказались в растерянности.
Да тут еще, как назло, повалил густой мокрый снег, грозивший испортить недешевую вещь до попадания в квартиру. Но вскоре на выручку подоспели «тележечники». Именно так в те годы называли «помощников» («левачников»), которые с утра до вечера дежурили возле подобных магазинов и своими силами осуществляли доставку товара на дом.
Правда, в отличие от героя Юрия Никулина, который «пёр» тяжеленную стиральную машину прямо на своем горбу, они имели кое-какую технику, как правило самодельные тележки, приспособленные для перевозки крупногабаритных грузов (шкафов, столов, диванов, тех же стиральных машин и т.п.).
Нередко таким бизнесом занимались вполне приличные граждане, в том числе и бывшие фронтовики, как герой упомянутого фильма. Но в данном случае молодым супругам не повезло. Два тележечника – местные забулдыги – в основном зарабатывали этим способом на очередную бутылку вина.
Они только что распили в соседнем подъезде поллитровку и теперь вышли подкалымить на следующую.
– Этот шифоньер мой, – крикнул один из них и подкатил свою тележку.
– Нет, мой! – возразил другой. – Ты только что ездил!
После ожесточенного спора, сопровождавшегося грубой матерщиной и угрозами, очередность все-таки была определена, после чего шифоньер был погружен на тележку. «У нас такса 50 рублей», – заявил довольный мужик, а молодым супругам ничего не оставалось, как кивнуть головой. Выхода все равно нет: не в автобусе же его везти!
ШИФОНЬЕР СТОЛКНУЛСЯ С… ГРУЗОВИКОМ
Ну а потом произошла сцена, которая была вполне достойна попасть в одну из советских комедий (и вполне могла заменить культовую сцену с падением стиральной машины в подъезде). Пьяный тележечник, пыхтя и шипя, неспешно покатил груз вверх по улице Дзержинского.
Поскольку тротуары там были узкие, а машины ездили редко, двигался он прямо по краю проезжей части. Когда шифоньер уже почти достиг Звездинки (путь пролегал на Ашхабадскую), левачник решил перекурить. Но в этот момент поскользнулся и упал, после чего телега самопроизвольно покатилась под уклон.
– Гена, хватай, спасай! – крикнула супруга.
Тот отчаянным рывком сумел настичь уже разогнавшуюся тележку и даже вцепиться в нее руками, какое-то время катился за ней на животе, но все же упустил. В итоге, под изумленные взгляды прохожих, шифоньер до-мчался до перекрестка с улицей Грузинской, где врезался в вывернувший из-за угла грузовик. После чего разлетелся в мелкие щепки, как и сама тележка.
Можно лишь представить, какие лица в тот момент были у молодых супругов (наверное, не менее изумленные, чем у Анастасии Борисовны). Правда, физиономия тележечника, в отличие от лица Иорданова, окрасилась не угрызениями совести, а желанием избежать грозящих неприятностей. Ведь тут и ДТП, пусть и курьезное, и порча имущества, и левачество в одном флаконе.
Наверняка бы выяснилось, что он, как и герой Никулина, тунеядствовал и «привлекался». «Выселят!» – подумал мужик и под негодующие взоры пострадавших просто дал дёру, причем, несмотря на «угарное» состояние, отнюдь не упал…
История получила широкий резонанс и стала поводом для разоблачительной статьи. «Подобные картины можно наблюдать и у других магазинов Гормебельхозторга, – писал «Горьковский рабочий». – Директор магазина №9 на ул. Маяковского тов. Кормушенкова на вопрос, сколько стоит доставка мебели, прямо говорит, указывая на тележечников:
– Обращайтесь к ним, они скажут.
Отсутствие транспорта для организованной доставки мебели по твердым расценкам используется шоферами-калымщиками для личного обогащения. В этом деле нередко принимают участие и работники магазинов – продавцы, рабочие.
Входя в сделку с шоферами, они за определенную мзду помогают отвозить громоздкие вещи, отлучаясь из магазина по очереди. И руководители магазинов не видят в этом ничего зазорного. Тов. Котин, например, даже поощряет «левачество» своих подчиненных.
– А почему людям не заработать? – говорит он».
«ПУСТЬ ОКРУЖАЮЩИЕ ПЕРЕСТАНУТ С НИМИ ЗДОРОВАТЬСЯ»
История фронтовика, который за 15 лет, прошедших после Победы, оказался за бортом жизни и, по сути, никому не нужным, тоже была вполне типичной для той эпохи. В указанном фильме добрая бабуля навещает неудачника-левачника в больнице, рассказывает ему о своей жизни в деревне, а попутно упоминает о девушке Наташе, которую они воспитали всем колхозом (эшелон с эвакуированными разбомбили около их деревни).
Одинокий Иорданов, потерявший на войне семью, решает поехать туда и выдать себя за отца Наташи. Чистая и доверчивая по натуре, девушка сразу поверила Кузьме Кузьмичу, причем фактически стала содержать его, прощая пьянство и безделье. Иорданова в конце концов заедает совесть, он сознаётся Наташе, что «не отец он ей», но девушка ему не верит.
Не выдала Иорданова и приехавшая в родную деревню Анастасия Борисовна… Для начала 60-х годов это была вполне нормальная ситуация. Тысячи граждан по-прежнему не знали, что стало с их родными во время войны, и не теряли надежды найти их.
По всей стране родители искали пропавших детей, а дети – родителей. Тем более вопиющей на этом фоне стала история, произошедшая той теплой зимой (в январе стояла плюсовая температура) в Горьком.
В ночь на 7 января милицейский патруль случайно наткнулся на улице Шаумяна на валяющегося прямо на тротуаре замерзающего старика, одетого в рваную телогрейку. Поначалу подумали – типичный местный алкаш налакался, отмечая буржуазный пережиток – Рождество – и упал. Мол, в кутузку его.
Но потом выяснилось, что гражданин Василий Семенович Сивохин нисколько не пьян. Более того, он, как и Иорданов, бывший фронтовик с наградами, а валялся возле дома своего сына – Михаила Сивохина, члена партии и инженера по труду завода имени 26 Бакинских комиссаров. Всего же у Сивохина-старшего было три сына и три дочери.
Все они, кроме одного – Ивана, дважды лечившегося от белой горячки, а потом бесследно исчезнувшего вместе с содержимым профсоюзной кассы Новогорьковской ТЭЦ, – были приличными (по крайней мере с виду) советскими людьми. С фронта Василий Сивохин вернулся инвалидом, какое-то время жил с женой в селе Негоново Лысковского района.
Когда же супруга скончалась, родные детишки уговорили папу продать большой деревенский дом с участком (куда-де тебе одному такой «дворец»?), а деньги разделить между ними по справедливости. Жить предложили у каждого из детей «по очереди». Иными словами, пару месяцев пожил с одним сыном, пару с другим, потом с дочерьми, и так по кругу.
Какое-то время потомки более-менее исполняли свое обещание, но потом начались проблемы. Например, младший сын женился, а супруга тотчас поставила условие: или я, или папаша! Дочери же получили по службе новые квартиры, после чего заявили, что из-за ворчливого старика не могут устроить личную жизнь. В итоге последним пристанищем фронтовика стала квартира старшего сына – Михаила, в которой Василий Семенович, подвергаемый постоянным упрекам и насмешкам, прожил год.
Но в 1959 году инженер и коммунист Сивохин получил от завода новую квартиру на улице Шаумяна, пускать в которую надоевшего папашу отказался наотрез. Так и стал фронтовик Сивохин советским бомжем.
Несколько месяцев он скитался по Горькому, просил милостыню, ночевал в подвалах, а 6 января все-таки решил навестить внуков.
– Пшёл отсюда! Разве я у тебя единственный сын? – ответил ему Михаил.
История также получила большой резонанс. Дело даже дошло до суда, который постановил ежемесячно отчислять из зарплаты старшего сына 80 рублей (8 рублей после реформы 1961 года), младшего – 30 рублей, а с дочерей удерживать по 50 рублей.
Самого Сивохина-старшего определили в дом инвалидов. «А вот о «принципах» детей Сивохина следует поговорить всерьез в общественных организациях завода им. 26 Бакинских комиссаров, в стройтресте №2, на «Нефтегазе» – всюду, где трудятся эти люди, забывшие о святости сыновнего и дочернего долга, – читаем в статье «Как отец стал сиротой». – Пусть окружающие перестанут с ними здороваться, подавать руку этим моральным уродам».
Дмитрий ДЕГТЕВ «Ленинская смена»
