Массовый выброс в общество людей с лагерным опытом после хрущевской амнистии привел к тому, что традиции лагерной жизни стали стремительно распространяться в обществе
По всей стране произошел резкий рост преступности, сопровождавшийся даже бунтами и массовыми беспорядками.
В нашем регионе наиболее криминогенным местом в эти годы стал Автозаводский район. Увеличение выпуска автомобилей требовало привлечения новой рабочей силы, и ГАЗ охотно принимал на работу сотни бывших зэков, одновременно предоставляя им жилье. В результате рост производства сопровождался невиданным всплеском преступности.
В сентябре 1956 года Секретариат ЦК КПСС даже принял специальное постановление, обязавшее правоохранительные органы навести порядок в городе Горьком. В первую очередь это касалось Автозаводского района. Криминализация жилых поселков ГАЗа к тому времени достигла критической точки, сделав жизнь законопослушных граждан попросту невыносимой.
Ежедневно здесь происходили массовое хулиганство, разбойные нападения, а нередко убийства и изнасилования. Прибывшая на место бригада следователей и оперативников из Москвы сумела довольно быстро раскрыть несколько громких преступлений. В целях устрашения горьковские власти организовали несколько открытых судебных процессов над преступниками.
Кроме обычного криминала, в начале 60-х по стране прокатилась волна нападений на отделения милиции, КГБ и их сотрудников. Повстанцы громили и сжигали здания и автомобили, освобождали заключенных. Так, 30 июня 1961 года в расположенном на границе Горьковской области Муроме прошел типичный антимилицейский бунт, поводом к которому послужила смерть в местном КПЗ арестованного за пьяную выходку рабочего Ю. Костикова.
В ходе бушевавших в течение пяти часов беспорядков толпой были разгромлены городской отдел милиции и местное УКГБ, избиты сотрудники правоохранительных органов и прокурор, а из камер выпущено 48 заключенных. Кроме того, повстанцы сожгли «ментовские» и «гэбэшные» документы и утащили 60 стволов оружия.
15 февраля 1962 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции и народных дружинников». Согласно ему за оскорбление оных «при исполнении» преступникам грозило лишение свободы на срок до шести месяцев, за оказание сопротивления — на срок до одного года, а за те же действия, сопряженные с насилием или угрозой применения насилия, — до пяти лет.
Посягательство на жизнь работника милиции или народного дружинника в связи с их служебной деятельностью по охране общественного порядка каралось лишением свободы на срок до пятнадцати лет, а при отягчающих обстоятельствах — смертной казнью.
Горьковскую область массовые беспорядки обошли стороной, однако отголоски антиментовских войн, полыхавших по всей стране, прокатились и здесь. К примеру, в октябре 1962 года на Автозаводе было совершено нападение на сотрудника местного отделения милиции лейтенанта А.В. Мухина.
Предположительно оно было совершено группой хулиганов, работавших на ГАЗе, один из которых «по вине» правоохранителя отсидел 15 суток за пьяный дебош, а затем был уволен с работы. Нападавшие подкараулили Мухина в темном переулке, оглушили, ударив куском арматуры по голове, потом избили и похитили табельный пистолет.
КОМСОМОЛЬЦЫ-ДОБРОВОЛЬЦЫ… И УБИЙЦЫ
Впрочем, еще хуже приходилось народным дружинникам. В отличие от ментов, им не полагалось огнестрельное оружие, посему в неравных схватках с преступниками добровольным помощникам милиции приходилось рассчитывать только на собственные кулаки. Между тем блатные, в большом количестве осевшие на Автозаводе, считали дружинников прислужниками легавых и при первой возможности стремились свести с ними счеты «по понятиям».
«Гнилицкая трагедия, о которой сообщалось недавно в многотиражке «Автозаводец», глубоко взволновала всю общественность, — рассказывал «Горьковский рабочий» в статье «Корни темного дела». – Хулиганы – Владимир Субботин и Вадим Поляшов, возглавляемые Юрием Чибышевым, убили молодого рабочего автозавода, наладчика кузнечного цеха Юрия Павловича Милова. Милов – активный рабкор и общественник, дружинник.
В роковой для него вечер, 7 октября, он пришел на квартиру матери поздравить ее с днем рождения. Здесь под окнами родного дома и настиг его нож убийцы, Юрия Чибышева. Лишив жизни хорошего человека, Юрий Чибышев оглянулся, не было ли поблизости свидетелей, и побежал домой. Дома он спокойно сел смотреть очередную телевизионную передачу. Примерно так же поступили и его сообщники. И они трусливо разбежались кто куда. Судьба обливающегося кровью Милова их не волновала. Их тревожило иное: как бы не изобличили! Это не входило в их планы — они привыкли к безнаказанности».
Оказалось, что расправы над дружинниками в конструкторско-экспериментальном отделе ГАЗа, где работали убийцы (!), были не редкостью. Незадолго до убийства Милова некто Лихолет, будучи пьян, зверски избил народного дружинника Шабанова. По идее, преступник, согласно упоминавшемуся выше указу, должен был получить суровое наказание – до пяти лет заключения. Однако товарищи по «конструкторско-экспериментальной» работе начали шантажировать потерпевшего, угрожая ему убийством в случае, если тот не смягчит свои показания.
В итоге Лихолет был осужден по более мягкой статье всего на один год исправительных работ, т.к. Шабанов на суде показал, что в момент, когда получал по морде, находился «не при исполнении». И преступник остался на свободе… Аналогичным образом пьяные хулиганы Илларионов, Медведев и Гомозов устроили засаду на дружинников Сафонова и Суханова и избили их. Арестован был один Илларионов, а его подельники остались на свободе и на работе, продолжая конструировать машины для советского народа.
При этом друзья и родственники хулиганов отнеслись к их поступку с пониманием и начали наводнять общественные организации завода и района всевозможными ходатайствами о смягчении им наказания. Любопытно, что почти все упоминавшиеся преступники, в том числе убийца Милова, являлись комсомольцами.
Молодежь не отставала от старших товарищей, беря с них пример. Горьковские подростки нередко сколачивали банды, терроризируя местное население. Одна из них действовала в районе только что построенного Гордеевского виадука в Канавине. Здесь прохожие регулярно лишались своих шапок и других ценных вещей. Об одном из преступлений рассказывал «Горьковский рабочий»: «Для храбрости они выпили бутылку вина. Некоторое время слонялись возле кинотеатра «Прогресс», внимательно присматриваясь к прохожим. Вот показался слегка покачивающийся гражданин. Через плечо – фотоаппарат. Двое понимающе переглянулись. Владелец фотоаппарата свернул на улицу Должанскую, зашел в один из домов. Те двое неотступно следовали по пятам. Остальное — дело минуты. Удар бутылкой по голове, и человек на полу. Резкий рывок, и ремешок обрывается. Грабители тут же скрываются».
Вскоре по горячим следам были задержаны 17-летний Николай Дунаевский и его дружок, уже судимый Олег Горбунов. Как оказалось, именно они, сколотив шайку, избивали и грабили прохожих. Проживали все грабители тут же, в доме № 3 по ул. Романова (любопытно, что сейчас в этом здании находятся отдел полиции № 2 и отдел уголовного розыска по Канавинскому району).
Все свободное время «хулиганствующие бездельники» проводили на чердаке своего большого дома коридорного типа, обсуждая там планы предстоящих «операций» и периодически швыряя в прохожих пустые бутылки…
ШОФЕР-ИЗВЕРГ
Сейчас на фоне постоянно появляющихся в СМИ страшилок о преступлениях против несовершеннолетних люди старшего поколения нередко вздыхают и сетуют: мол, раньше, в СССР такого не было, «детей на улицу отпускать не боялись». Однако на деле все обстояло не столь благополучно.
«Июньским утром на шоссе вышли две девочки: младшая — Галя — провожала сестру домой в Балахну, – рассказывала «Горьковская правда». – Тетя, у которой они отдыхали, сказала старшей – Ане: «Выйдешь на шоссе, попроси, кто-нибудь подвезет…» И вот подошла старенькая полуторка. Шофер остановился.
Узнав, в чем дело, он распахнул дверку кабины: «Садись!» Аня отказалась – зачем в такое хорошее утро сидеть в душной кабине, куда лучше в кузове… Машина тронулась, и маленькая Галя долго еще махала платком сестренке». Однако в Балахну Аня так и не приехала…
А через некоторое время в лесу между деревнями Трофаново и Круглово Чкаловского района нашли труп девочки. Это была комсомолка, ученица 9-го класса школы № 6 г. Балахны Анна Охлопкова.
Несмотря на то, что в те времена в руках следственных органов не было таких современных «прибамбасов», как записи камер наблюдения, анализ ДНК и т.п., преступление все-таки удалось раскрыть. «Скоро была найдена машина, на которой уехала Аня, и шофер-изверг, – сообщалось в рубрике «Из зала суда». – Им оказался Смолин М.А. Он признался, что изнасиловал девочку и, боясь разоблачения, убил ее».
Согласно советским законам, все дела, тянувшие на «вышку», рассматривались в судебных инстанциях не ниже областной. Вот и дело 36-летнего Смолина, который, как оказалось, работал шофером в добровольном спортивном обществе «Локомотив», рассматривалось в открытом порядке на выездной сессии Горьковского обл-суда.
Дело было громким, и все выступавшие представители общественности, естественно, требовали для насильника высшей меры наказания. Последнего не спасли ни признание своей вины, ни раскаяние. «Самый гуманный суд в мире» приговорил Смолина к расстрелу.
Виктор МАЛЬЦЕВ «Ленинская смена»
«В ходе бушевавших в течение пяти часов беспорядков толпой были разгромлены городской отдел милиции и местное УКГБ, избиты сотрудники правоохранительных органов и прокурор, а из камер выпущено 48 заключенных. Кроме того, повстанцы сожгли «ментовские» и «гэбэшные» документы и утащили 60 стволов оружия.»
Пацаны, у ментов патроны холостые. Бей ментов! (с)
было при советской власти такое ,и мосгаз был-которыйц полстраны в ужас привел, и Чикатило был.Но массовости таких не было преступлений. Конечно лучше цифры посмотреть,да и еще бы неполохо их откорректировать.Не все изнасилования афишировали- многие просто их скрывали,тк позором это было. На зонах таких не любили,тогда понятия были на зоне не такие как сейчас.Это тоже сдерживало.Сесть за п..ду было опасно.