В Горьком 60 лет назад открылся первый вытрезвитель

Нет повода не выпить, друзья

В этом году исполняется 60 лет с открытия первого медвытрезвителя в Нижнем Новгороде (Горьком). Находился он на улице Совнаркомовской, а по статусу являлся общегородским.

Вообще же первый вытрезвитель в России назывался «Приют для опьяневших» и был открыт 7 ноября 1902 года в Туле. Организовал его на общественных началах врач Фёдор Архангельский. Инициативу поддержала Тульская гордума, а содержался он за счет городской казны.

Основной целью приюта было спасение замерзавших под заборами тульских оружейников («дать бесплатное помещение, уход и медицинскую помощь тем лицам, которые будут подбираемы чинами полиции или иным способом на улицах г. Тулы в тяжелом и бесчувственно пьяном виде и которые будут нуждаться в медицинской помощи»).

На открытии приюта Архангельский произнес речь, выдвинув задачу борьбы с алкоголизмом, приводящим «к вырождению населения, к экономическому разорению и нравственной порче пораженного им населения».

Учреждение состояло из двух отделений: амбулатории для алкоголиков и помещения для детей пьющих родителей. В штате были фельдшер и кучер, который ездил по городу и подбирал пьяных.

Вскоре подобные заведения открылись почти в каждом губернском городе, а сам Архангельский в 1913 году был удостоен золотой и серебряной медалей на гигиенической выставке в Санкт-Петербурге.

После революции все вытрезвители были закрыты как пережиток темного прошлого (нечего, мол, подвыпивших пролетариев в темницу заточать!). Однако пьяных меньше не становилось, и 14 ноября 1931 года в Ленинграде на улице Марата был открыт уже первый советский вытрезвитель.

Потом аналогичные учреждения появились в ряде других крупных городов СССР. Поначалу вытрезвители находились в подчинении наркомата здравоохранения, а 4 марта 1940 года Лаврентий Берия подписал приказ об их передаче в более зловещий НКВД.

«РАЗ – И В ВАННУ, А ПОТОМ СПАТЬ»

Любопытно, что в 40 – 50-е годы доставленных в вытрезвитель пьяных не просто клали спать, а в прямом смысле слова вытрезвляли. Вот как описывала статья «Ночь в вытрезвителе» в «Горьковском рабочем» будни первого горьковского учреждения данного типа:

«Ночь. Полуосвещенное помещение. Ряды кроватей, застланных белоснежным бельем. В комнате – тишина. Лишь изредка кто-то застонет или вскрикнет во сне.

Время от времени между койками проходит женщина в белом халате. Из открытой двери смежной комнаты то и дело доносятся возгласы:
– Состояние ниже среднего… В ванну его. Следующего…

Кто перед нами? Больные, прикованные к постели тяжким недугом, или отдыхающие? Где мы? В одной из лечебниц или в ночном профилактории? Нет. Мы в городском медицинском вытрезвителе. На кроватях в различных позах сном праведников забылись те, кто, не выдержав единоборства с «зеленым змием», пал, как говорится, долу.

У этого сравнительно молодого учреждения своя, «особенная» клиентура. Люди различных возрастов, полов, рангов и должностей, имеющие чрезмерное пристрастие к спиртному, нередко коротают ночи в доме на ул. Совнаркомовской.

Не будем останавливаться на частых посетителях вытрезвителя – людях без определенных занятий и места жительства: их становится все меньше и меньше. Рядом с ними, как ни странно, встречаются инженеры, педагоги, врачи, ответственные работники.

…Потупив взор, с готовностью платит 40 рублей за услуги вытрезвителя конструктор Николай Николаевич Созинов. Сегодня он тих и скромен. Ему стыдно. А вчера? Работники милиции подобрали его на пл. Маркина, где он валялся в луже.

Другой клиент, Юрий Геннадьевич Носков, работает в одной из школ. Сея разумное, доброе, вечное, он, конечно, не забывает напоминать подрастающему поколению о вреде пьянства. Но у самого Носкова теория явно не в ладах с практикой. Напившись до «белых слонов», он угодил в вытрезвитель.

Сухой милицейский протокол не регистрирует того, как вел себя захмелевший педагог. Но говорят, что, сидя в ванной, он цитировал Коменского и Ушинского. Вместе с Носковым в вытрезвитель попали его коллеги Б. Д. Ключарев и И. Г. Жук. Все трое отмечали немаловажное событие в педагогической жизни – учительскую конференцию.

А вот и представительницы прекрасного пола. Одна из них – Александра Тимофеевна Львова. Днем она делает клиентам маникюр, укладывает перманент, стрижет и бреет, а вечером…

– Это вытрезвитель? – раздается в трубке мужской голос. – Жена моя, Львова, не у вас? Ну пусть подлечится…
Своим пребыванием удостоила вытрезвитель и инженер управления противооползневых работ при исполкоме городского Совета депутатов трудящихся З. П. Ефимова.

Не подумайте, что ее интересовали здесь сточные воды или рельеф местности. Извлеченная, образно говоря, из топей болот, опьяневшая инженерша посидела в ванне и осталась на ночь под гостеприимным кровом.

Не миновал вытрезвитель и Виктор Филиппович Демидович, директор гостиницы. Как видно, он не захотел показывать дурной пример своим подчиненным и нализался в сопредельных районах. Впрочем, в вытрезвителе чинов не признают.

Не прислушались там и к руководящему мычанию директора. Раз – и в ванну, а потом спать.

Плохо, что пьянство не всегда еще встречает должный отпор со стороны общественности. Зачастую у нас мирятся с теми, кто злоупотребляет спиртным, позорит звание советского человека и наносит вред не только семье, но и своему здоровью.

– Проспится – снова человеком станет, – утверждает кто-то.

Нечего и говорить, что такое мнение свидетельствует о равнодушии. Строгальщику завода «Двигатель революции» М. Д. Васину не суждено было проспаться. Он умер от отравления алкоголем. И этот случай не единичен. А сколько граждан в нетрезвом виде становятся жертвами преступников или несчастного случая?»

«ВЫТРЕЗВИТЕЛИ ВЫПОЛНЯЛИ БОЛЬШУЮ СОЦИАЛЬНУЮ ФУНКЦИЮ»

Советской властью вытрезвители рассматривались как «временная мера». Вот поборем-де пьянство и закроем их! Однако шли годы, за ними десятилетия, а «особенной клиентуры» меньше не становилось. «Говорить об их закрытии или хотя бы о сокращении, как еще совсем недавно ставили вопрос некоторые оптимисты, явно преждевременно, – писал «Горьковский рабочий» в 1986 году, в разгар очередной антиалкогольной кампании.

– Как ни печально, но без медвытрезвителей пока не обойтись. Об этом говорят хотя бы такие цифры. За два первых месяца этого года в Приокском медвытрезвителе побывало свыше тысячи человек. 224 выпивохам оказали помощь в течение десяти дней марта сотрудники Сормовского вытрезвителя. Несколько тысяч пьяных было доставлено в 1986 году и в пункты отрезвления других районов города».

«Вытрезвители выполняли большую социальную функцию, – вспоминает Михаил Дёгтев, не раз бывавший в этих учреждениях в годы застоя и перестройки. – По сути, они спасали людей от последствий перепоя и даже от смерти.

Помню, отмечали мы в 1977 году новоселье. Пригласили друзей, при этом все женщины ушли. А выпившая компания, как известно, любит «продолжать». Показалось мало, выпили еще и еще… В итоге ночью взяли и решили переправиться на Бор. Прямо вплавь через Волгу!

Спустились по Казанскому съезду, и тут на берегу появляются фары, оказавшиеся фургоном спецмедслужбы. Погрузили всех – и в вытрезвитель Нижегородского района, в то время располагавшийся возле музея Горького на улице Семашко.

Сначала по одному сажали во всем известное кожаное кресло и фотографировали, потом – спать. А где бы мы были, если бы действительно поплыли через Волгу?! Вот у меня жена товарища – преподавателя из политеха – зимой замерзла пьяная на улице. Просто не успели подобрать…»

Конечно же, в вытрезвителях не только вытрезвляли, но иногда и обворовывали, и даже пытали. Михаил Дёгтев: «Однажды мы с группой «заключенных» начали в знак протеста петь песню: «Вы жертвою пали в борьбе роковой любви беззаветной к народу. Вы отдали всё, что могли, за него. За жизнь, его честь и свободу».

Все пели, а я вроде как дирижировал. За это меня и повесили «ласточкой». Это когда руки и ноги связывают и подвешивают, пока не угомонишься. Поначалу я орал: мол, фашисты, гестаповцы! Потом руки онемели и пришлось «сдаться». И всё же польза от вытрезвителей была, особенно зимой, в морозы. Летом-то можно и на улице поспать!»

Однако в 2011 году, так и не дождавшись победы над пьянством, вытрезвители в России закрыли, передав их функции медицинским учреждениям. В результате пьянчуги заполонили и без того перегруженные токсикологические, реанимационные и терапевтические отделения больниц.

Не секрет, что многие из таких «гостей» дебоширят, нападают на медиков, большинство из которых женщины, а также представляют угрозу для других пациентов и больничного имущества.

Виктор Мальцев    «Ленинская смена»