Алкоголизм и его производные: хулиганство, прогулы, семейные конфликты – были главной социальной проблемой…
Вторая половина семидесятых была разгаром эпохи застоя. «Развитой социализм», как его тогда называли, гарантировал людям предсказуемый «завтрашний день» и относительно безбедное существование. Однако вместо того, чтобы радоваться пресловутой стабильности, многие граждане, наоборот, впадали в продолжительную депрессию, которую, как водится, заливали водкой.
«ОБЩЕСТВЕННОСТЬ НЕ МОЖЕТ СПОКОЙНО СМОТРЕТЬ»
Одним из ноу-хау второй половины 70-х годов стали т.н. товарищеские суды. В 1975 году на экраны кинотеатров вышла комедия «Афоня» с Леонидом Куравлевым в главной роли. В одном из эпизодов именно товарищеский суд разбирает дело слесаря Афанасия Борщова и за постоянные пьянки, прогулы и драки предлагает его уволить. Семен Семенович Горбунков из «Бриллиантовой руки» тоже едва не попал под товарищеский суд во главе со злобным управдомом за пьяный дебош в ресторане «Плакучая ива».
Впрочем, все новое, как известно, – это хорошо забытое старое, особенно в России. Впервые такие «органы» возникли в России еще во время революции 1905 года вместе с первыми Советами рабочих депутатов. Затем, в эпоху социализма, к этой идее периодически возвращались. В эпоху застоя под удар «товарищей» могли попасть как пьяницы и хулиганы, так и неверные мужья и жены.
Товарищеские суды создавались по территориальному и производственному принципу на предприятиях, в общественных учреждениях, средних и высших учебных заведениях, колхозах, селах и даже в отдельных домах. Число людей и состав товарищеских судов определялись путем открытого голосования на общем собрании коллектива. Срок работы одного состава товарищеского суда обычно составлял два года. Работали «судьи», естественно, на общественных началах.
«Сегодня товарищеские суды становятся реальной силой в борьбе с прогульщиками, пьяницами на производстве, – писала пресса. – Взять хотя бы прокатный цех Горьковского металлургического завода. Редко кто из прогульщиков, прошедших здесь через товарищеский суд, рискнет еще раз быть замеченным в прогулах. Грозой для нарушителей трудовой дисциплины стал товарищеский суд на масложиркомбинате, в ряде цехов завода «Керамик». Чаще всего подсудимых обязывали принести публичное извинение, а также объявляли им «товарищеское предупреждение», «общественное порицание» или даже «общественный выговор».
Александр Иванович Бондарь, много лет проработавший на заводе «Красная Этна», вспоминает: «Судили в основном появлявшихся в нетрезвом виде на работе. Затем на видных местах на всеобщее обозрение вывешивались постановления, в которых было написано, кого и за что судили, какие приняты меры: объявить выговор, отдать на поруки, лишить премии и т.д. Иногда по решению товарищеского суда даже увольняли с работы».
Нередко в поле зрения подобных судов попадали и неблагополучные семьи. Так, супруги Ростовские постоянно пьянствовали и дебоширили, вследствие чего страдал их шестилетний сын. Тогда бабушка мальчика написала телегу в товарищеский суд при домоуправлении.
«Заседание товарищеского суда под председательством опытного юриста, бывшего народного судьи М.М. Кокурошникова проходило в присутствии супругов Ростовских, их соседей и самой заявительницы. Неприятно было обвиняемым слушать горькие слова от близких и знакомых людей», – сообщал «Горьковский рабочий. Однако «общественный выговор» на пьянствующую чету не подействовал, после чего дело было передано уже в суд настоящий, который и лишил супругов родительских прав.
Под суд можно было попасть и за «аморалку», т.е. аморальное поведение, выразившееся, к примеру, в заведении любовницы или любовника. «Общественность не могла спокойно смотреть, как разрушает устои семьи гражданка Спиричева, — писала пресса. – Будучи замужней женщиной, она, в отсутствие законного супруга, ежедневно и в открытую водила к себе домой в коммунальную квартиру других мужчин. Причем последние заходили к ней под видом «слесарей», «друзей детства» и под иными предлогами. И все это на глазах у соседей и подрастающего поколения. И какой пример Спиричева показывала своей десятилетней дочери!»
В итоге, разгневанные подобным «антиобщественным» поведением женщины, соседи написали письмо в товарищеский суд по месту ее работы. Они же выступали на процессе в качестве свидетелей блудных похождений Спиричевой, описывая их во всех деталях. В итоге суд вынес неверной жене общественное порицание. Правда, неизвестно, оказалась ли эта мера действенной, ведь ничего противозаконного в действиях гражданки, в общем-то, не было…
ПРИГОВОР — ЛТП
Нередко не первый раз попавшие под «суд товарищей» алкоголики могли услышать суровый приговор: направить на принудительное лечение. «Долго занимались на металлургическом заводе с рабочим А.Ф. Черняевым: обсуждали на собраниях, уговаривали, наказывали. А он, как говорится, и в ус не дул – прогуливал, нарушал общественный порядок, то и дело «гостил» в медвытрезвителе, — сообщал в одной из статей председатель районного суда Московского района М. Донской. – Недавно по ходатайству администрации цеха и товарищеского суда народный суд направил неисправимого пьяницу в лечебно-трудовой профилакторий для принудительного лечения. Такая же мера применена и к рабочему Сормовской ТЭЦ Х. Бадиуллину, который пропивал вещи, учинял семейные дебоши, оказывал отрицательное влияние на шестнадцатилетнюю дочь».
Первый лечебно-трудовой профилакторий (ЛТП) на территории Советского Союза был открыт в 1964 году в Казахстане. Затем аналогичные заведения стали появляться в РСФСР и других республиках. Фактически это было нечто среднее между тюрьмой и больницей. Алкоголиков в ЛТП, с одной стороны, лечили от порочной зависимости, с другой заставляли – трудиться на благо родины.
Идею признали целесообразной на самом верху, и в марте 1974 года вышел указ Президиума Верховного Совета РСФСР «О принудительном лечении и трудовом перевоспитании хронических алкоголиков». Им устанавливалось, что в ЛТП должны направляться лица, «уклоняющиеся от лечения или продолжающие пьянствовать после лечения, нарушающие трудовую дисциплину, общественный порядок или правила социалистического общежития». Срок пребывания в ЛТП устанавливался от одного года до двух лет, решение о направлении в него принимал местный судья по ходатайству участковых милиционеров, руководителей предприятий и товарищеских судов.
«ЗВЕНЯТ СТАКАНЫ, ХМЕЛЕЮТ ПОСЕТИТЕЛИ»
Однако никакие общественные суды и ЛТП не помогали справиться с пьянством. Пили и дебоширили как на производстве, так и за его пределами.
«Питейное заведение» — с таким обличительным заголовком вышел «Горьковский рабочий». «Помещение столовой № 24 Заречного треста столовых просторное и светлое. Но почему же эта «точка» общественного питания так не нравится многим, особенно женщинам? Не пообедать приходят они сюда, нет, а чтобы извлечь оттуда своих пьяных мужей и сыновей, — возмущалась газета. – Продажа и распитие алкогольных напитков не предусмотрены в столовой, а здесь прямо на столах стоят бутылки с водкой и вином, звенят стаканы, хмелеют посетители».
К слову сказать, здание, в котором располагалось указанное «заведение», находилось недалеко от автозавода. И уже с 15.00 сюда начинали стягиваться уставшие после трудовой смены работяги. Понятное дело, обеденное меню из супов и салатов их не особо интересовало, в основном заказывали именно хмельное питье, что покрепче.
Оркестр и анимация столовой по статусу не полагались, но их с лихвой компенсировали регулярные драки между посетителями, сопровождавшиеся поломкой мебели и битьем посуды. Впрочем, руководство столовой происходящим было довольно: продажа водки приносила стабильный доход, намного перекрывавший убытки от «гладиаторских боев», а официанты еще и калымили, собирая оставленные посетителями пустые бутылки на 40 – 50 рублей в день.
Нагрянувшие в столовую в один из январских дней корреспонденты газеты были поражены увиденным: «Хорошо, если только сидящих застанете в зале, а то – не удивляйтесь – и лежащих встретите!»
Виктор МАЛЬЦЕВ «Ленинская смена»
