Как пароход столкнулся с заводом
В мае 1926 года Нижний Новгород пережил самый сильный паводок за всю историю. Сильный ветер поднимал над бескрайними водными просторами метровые волны, а внезапно налетевший снежный заряд сократил видимость до 100 — 200 метров. Сквозь стихию, чавкая колесами и испуская черные клубы дыма, пробивался пароход. Капитан судна, взяв бинокль, нервно всматривался вдаль со своего мостика. Неожиданно впереди показалась темная громада! «Стоп машина! Руль — лево! Полный назад!» — закричал капитан. Вскоре колеса остановились, на мгновенье судорожно замерли, а потом медленно начали вращаться в обратную сторону. Но скорость течения и ветра была такова, что многотонная махина продолжала нестись на огромное препятствие… Тем временем матросы парохода с изумлением увидели, что перед ними отнюдь не айсберг и не другой корабль, а заводской цех!
Чрезвычайная комиссия и тройки… в борьбе с паводком
Это была не сцена из фантастического фильма. И даже не хроника морского кораблекрушения! 8 мая 1926 года шедший вниз по Волге пароход «Орелъ», сбившийся с курса из-за снегопада, врезался в один из затопленных цехов завода «Красное Сормово»! Та трагическая весна 88-летней давности была непривычно затяжной. Вплоть до конца апреля погодка не радовала теплом, а лед никак не хотел освобождать реки для навигации.
В народе, как обычно, поговаривали о каре божьей, злодействах природы и «глобальном изменении климата». Люди с нетерпением ждали тепла, а судовладельцы подсчитывали убытки из-за отложенного начала навигации. Ну а когда в последних числах апреля лед, на- конец, тронулся, народ вынужден был вспомнить Библию, рассказывавшую о страшном вселенском потопе и Ноевом ковчеге. Паводка ждали, и к нему, как всегда, готовились.
Но никто не думал, что в этот раз он примет столь разрушительные масштабы, превзойдя самые ужасные рассказы старожилов. Вместе со льдом с верховьев Волги, Шексны, Оки и малых рек вниз по течению устремились и огромные потоки воды, ставшие заполнять заливные луга и прибрежные полосы, словно ванну под струей из крана. Только за один день 1 мая и без того высокий уровень воды в районе Нижнего Новгорода внезапно вырос сразу на метр! А на следующий день еще на два.
«Канавино в воде, – писала «Нижегородская коммуна», даже открывшая по этому поводу постоянную рубрику «Наводнение». – Тысячи тонн воды обрушиваются на мостовые, жмутся к фасадам домов, поднимаясь, врываясь в окна, и вьются большими воронками, в которых, не в силах выбиться, движется украденный водою скарб. Уже залиты 4, 5, 6, 9, 10, 11 и 12 линии. Частично залиты ул. Воровского, Герцена, Буденного. Целиком под водой Зарубаевская дача и ул. Демьяна Бедного…
Вода заливает Гордеевку. Деревня Бурнаковка под водой. На помощь выслан пароход с баржей, куда будут посажены граждане и погружено имущество… Сообщение между Сормовом, Варей, Починками и Копосовом и Высоковом – только на лодках. Все мосты и шоссе затоплены. В Сормове затоплено до 300 домов. Население переселяется в верхние этажи и общественные здания…
Макарьев залит целиком. Население разместилось в верхних этажах и на чердаках, куда с трудом втащили скотину». Вода наступала так быстро, что в Канавине буквально на ходу стало заливать трамваи. Утром 4 мая один из них, двигаясь по улице Советской, был накрыт потоком, внезапно хлынувшим со стороны Оки. Вагоновожатая прибавила газу, но вагон вскоре застрял, а вода потекла прямо в салон! Пассажиры с криками выпрыгивали через окна и двери и бежали к ближайшим домам. Укрывшись на высоких местах и чердаках, жители надеялись, что вода скоро спадет.
Все-таки май месяц на улице, а пик наводнений, как правило, приходился на конец апреля. Власти тоже не дремали. Был сформирован орган с грозным, напоминавшим суровые годы недавней Гражданской войны названием – губернская чрезвычай- ная комиссия по борьбе с наводнением! А на местах для соблюдения порядка и обеспечения сохранности и защи- ты заводского и личного имущества даже сформировали чрезвычайные тройки! Тройки не ОГПУ (НКВД), а именно «паводковые»! Которые получили приказ при необходимости расстреливать мародеров на месте и немедленно арестовывать чиновников и должностных лиц, плохо организовавших борьбу с паводком.
«Балахна вся под водой»
Однако на сей раз масштабы бедствия превзошли все худшие опасения и побили все известные рекорды. 5 – 6 мая погода резко ухудшилась, температура упала до +1… -2 градусов и подул ледяной северо-восточный ветер. В результате начался снег, а на разлившейся реке разыгрался настоящий шторм. Метровые волны срывали с якорей пароходы и баржи и гнали их по течению, в том числе в глубь суши. Только за одни сутки мимо Нижнего Новгорода проплыло несколько десятков различных строений и множество неуправляемых судов.
Вскоре максимальный уровень воды, наблюдавшийся только в 1881 и 1908 годах, был превзойден. И она продолжала стремительно прибывать, заливая все новые и новые места. К 7 мая были полностью затоплены заводы «Двигатель революции» и даже «Красная Этна» с «Красным якорем», расположенные довольно далеко от берега. Под водой оказались металлургические предприятия Выксы.
Железнодорожное сообщение было парализовано, так как залило Московский вокзал, часть перегона до Растяпино (ныне Дзержинск), в селе Бор вода дошла до станции Моховые Горы, а под Гороховцом на реке Клязьма поднялась прямо под железнодорожный мост. Там можно было наблюдать просто-таки невероятное зрелище: над водной гладью торчали только фермы пролетов, а паровозы и вагончики ехали практически по реке! Завод «Красное Сормово» впервые за свою историю полностью прекратил работу.
Стремительно наступавшая мутная и холодная вода сначала затопила все слипы, потом хлынула в цеха, мастерские, а затем и вовсе полилась прямо в доменные печи. Рабочие и начальство в панике бежали в глубь Сормова. «Настоящий потоп в паровозно-котельном, паровозно-строительном и вагоносборочном цехах, – рассказывала статья «Гигант молчит».
— В судокотельном цехе разорение – провалились нагревательные печи… Залиты все прессы, печи, горны в штамповальном, рессорном и фабрично-обрубном цехах… Не дымят трубы, не ревет зычный гудок, не ухают тысячепудовые паровые и электрические молоты. Завод молчит… Водная стихия одолела гигант-завод». 8 мая навсегда вошло и в историю славной Балахны. Впервые за многие века город был целиком затоплен. «Балахна вся под водой, – рассказывала рубрика «Наводнение»
– Водная стихия бушует здесь вовсю. Срываются и уносятся водой целые дома и надворные постройки. Для оказания помощи населению дополнительно к уже имеющимся там судам послано еще 2 больших паротеплохода». Чтобы представить себе масштабы бедствия в Балахне, достаточно сказать, что вода там местами доходила до проводов на телеграфных столбах. Но и это был не предел! Через сутки и провода погрузились в пучину, вследствие чего связь с городом полностью прервалась.
В Павловском уезде было уничтожено 15 мостов и 4 плотины, залило 11 селений с 900 домами! А в самом Павлове полностью затопило 14 улиц с 225 домами, а также электростанцию и водокачку, вследствие чего город лишился воды и света. Аналогичная картина была и в Городце. Вся Нижняя слобода, находившаяся на берегу, оказалась под водой, при этом многие строения, склады и пристани унесло.
Небывалый паводок затронул даже те населенные пункты, которые располагались в нагорной части Нижегородской губернии. К примеру, в Сергачском уезде затопило Гагино, Курбатово, Самороково и другие села. В Арзамасском районе стихия снесла 43 моста, а также множество гатей и плотин.
«Тяжелое стихийное бедствие постигло нашу губернию»
«Блокада снимается, – радостно сообщала пресса 21 мая. – Медленно, словно нехотя, освобождает вода полоненную сушу. С каждым днем кольцо блокады расширяется все больше и больше. За Канавином Волга уже разобщилась с Окой… Задышала свободней Гордеевка. С крыш и чердаков спускаются плененные Волгой жильцы. Сыро, промозгло, пахнет плесенью. Печи пошатнулись. Кирпичи пугливо оскалили зубы. Половицы вспухли и выгнулись. Обои коробом. Под ними белые грибки. — Ну и лихая, гадина! Не чаяли, что отпустит Волга… Замаялись. Веселей стало и в Канавине. — Наконец-то! Кабы не клуб, так и деться некуда бы было».
Когда к началу июня вода окончательно спала, в пору было задуматься о последствиях: «Тяжелое стихийное бедствие постигло многие местности нашей губернии. Великие страдания и бедствия населения, лишившегося последнего скарба, последней домашней твари и крова! Новые беспризорные, новые голодающие. В самом срочном порядке требуется помощь – устройство яслей, пита- тельных пунктов, требуется помощь не только денежная, но и носильным платьем, бельем, обувью».
У государства, еще не оправившегося от военной разрухи, средств не было, посему организацией помощи пострадавшим в первую очередь занялось Российское общество Красного Креста (РОКК). Именно оно первым бросило лозунг «Все на помощь пострадавшим от наводнения!» Паводок 1926 года стал самым разрушительным в истории Нижегородского края. Уровень воды достиг небывалой отметки 76 метров над уровнем моря, что почти на 14 метров превышало среднегодовое значение. К счастью, трагедия такого масштаба больше не повторялась.
А советская власть, надо отдать ей должное, сделала все, чтобы не повторилась никогда. В 1935 году началось строительство Рыбинской ГЭС, а еще через пять лет заполнение одноименного водохранилища. Это позволило аккумулировать водосток с верховьев Волги и Шексны и предотвращать сильные паводки в нижнем течении. А тем, кто считает, будто «гидроэлектростанции на равнинных реках строить нельзя» и «надо давать реке разлиться», следовало бы почаще изучать страшную историю волжских наводнений! Ну или хотя бы про недавний паводок на Дальнем Востоке вспомнить.
Виктор Мальцев «Ленинская смена»
Кстати, сильный паводок наблюдался в Нижнем Новгороде и в 1908 году. «Криминальная хроника» сообщала о нем здесь.
Вот это стихия!
Ужасно